|
Одесские катакомбы – что это? Откуда они взялись? Кто и когда проделал такую исполинскую работу: вырезал под городом и в его окрестностях 5 000 км запутанных ходов? Какие цели преследовали безвестные камнерезы?
|
Свет истины во мраке подземелья
Молодой, но очень перспективный «катакомболог» Алексей Вадимович Курбатов пишет: «Скорее всего, одесские катакомбы создавались 12000 лет назад жителями Атлантиды, или Лемурии. К такому выводу меня подтолкнули найденные недавно в районе «Аркадии» хорошо сохранившиеся мумии атланта и лемурийца. Оба сидят в характерных позах и явно находятся в состоянии «сомати». Мой помощник пытался разбудить их, рассказывая анекдоты про Чапаева, и предлагая выпить на брудершафт. Древние молчат, но мы ведь ещё не пробовали анекдоты о евреях и иглы под ногти! И не таких обламывали!” Ну, что же: пожелаем удачи Алексею Вадимовичу.
А вот маститый профессор археологии Григорий Фёдорович Марин считает, что выработки возникли под одесскими степями около 5000 лет назад. Профессор выдвинул смелое предположение, что египетские пирамиды построены из одесского понтического известняка. Что и подтвердил проведенный им химический анализ камня. Дескать, пирамида Джосера сработана из ракушечника, добытого аккурат на перекрёстке Дерибасовской и Екатерининской. Как говорится, Бог вам судья, Григорий Фёдорович!
Подкупают новизной и нестандартным подходом и другие теории, которые так же нельзя сбрасывать со счетов: гигантские дождевые черви, марсиане, секретные лаборатории сталинских времён, лабиринт Минотавра и т. п.
Но самую нелепую версию выдвинул студент геолого-географического факультета Тимур Рашидович Галиев. Даже как-то неловко её повторять, честное слово! Сложно оставаться объективным, когда какие-то выскочки несут такую чепуху. Словом, господин Галиев полагает, что катакомбы возникли каких-то 200 лет назад вследствие того, что растущему городу понадобился-де строительный материал, который якобы и добывался под землёй. Каково? В жизни не приходилось слышать подобного бреда! Постыдились бы, Тимур Рашидович! И главное: ни одного факта, подтверждающего эту, с позволения сказать, теорию, – нет. И быть не может! Но господин Галлиев продолжает упорствовать в своих заблуждениях. В качестве артефакта он предъявил манускрипт, якобы найденный им на склонах «Ланжерона». Специалисты расшифровали древние закорючки. Вот они:
«Плывут два динозавра. Один говорит другому:
– Слышь, Нэсси, когда-нибудь вот здесь, где мы с тобой сейчас барахтаемся, будет город. Думаю, его назовут Одесса или что-нибудь в этом роде. А дома в нём будут строить из того самого ракушечника, что сейчас формируется на дне. Прикинь!
– Иди ты, Серёга! Чего только не придумаешь, чтобы затащить меня в постель. Хрен тебе! – Я те по-чесноку говорю, Нэсь! Нэсси, куда ты! Нэсси! Вымрем же, дура!
И вы знаете, как в воду глядел: действительно, вымерли и, действительно, Одесса».
Теперь давайте разберёмся. Всем известно, что древнейшие земноводные возникли в конце девона от кистепёрых рыб, пресмыкающихся (или рептилий), ведущих своё происхождение от лабиринтодонтов. Однако даже двоечник третьеклассник знает, что читать и писать они научились только к концу третичного периода кайназойской эры. И то не все. Подавляющее большинство динозавров даже к этому времени оставались безграмотными. А в середине каменноугольного периода (каковым временем и датируется подсунутая нам фальшивка) рептилии отличались ещё крайней примитивностью. Они толком и разговаривать-то не могли. Да что разговаривать, они к тому моменту, если хотите знать, только-только выбирались из моря и делали первые, ещё робкие шаги по суше! Таким образом, мы имеем дело с небрежно сляпанной, шитой белыми нитками фальсификацией.
Разведка, роем!
Чего только не перевидали одесские катакомбы на своём долгом, заполненном трагическими, в основном, событиями, пути: незавидную долю бесправных шахтёров и грязные делишки контрабандистов и работорговцев; подпольные типографии революционеров и кровавые вихри Гражданской войны; борьбу с бандформированиями и партизанское движение Великой Отечественной. Но второе своё рождение катакомбы, несомненно, пережили в конце 2007 г – начале 2008 г., когда туда спустился Великий Я. Это событие, с присущей мне скромностью и без лишней патетики, я описал ниже.
Первые исследования одесских катакомб предпринял в 1846 г. палеонтолог Нордман. На склонах Карантинной балки он обнаружил карстовые пустоты, в которых накопилось неприлично большое количество костей, принадлежащих когда-то разной ископаемой живности. Впоследствии этот честнейший человек и Русский патриот вывез эксгумированные останки в Финляндию, не получив, между прочим, на то согласия ближайших родственников усопших.
Затем в 1875г. депутаты одесской городской управы решили: “А что - мы хуже что ли?”, и организовали экспедицию по обследованию “мин”. Так они между собой называли катакомбы. И это – просвещённый девятнадцатый век?! Долго ли длилась экспедиция, чего они там нашли – это науке не известно. Все документы утеряны. Ну что ты будешь делать!? Непруха!
Следующая попытка имела место в 1929г. Экспедиция была создана по указанию Всеукраинского Центрального Исполнительного Комитета Одесским горкоммунотделом горсовета. В её состав вошли представители горсовета, горкоммунотдела, ГПУ, военной комендатуры, газет “Черноморская коммуна” и “Вечерние известия”, 7700 рублей было выделено из городского бюджета. Экспедиция под руководством Т. Г. Грицая работала с октября 1929 года по март 1930 года. За это время было исследовано 49 катакомб, сфотографировано 45 объектов, сняты планы около 40 км выработок.
В октябре 1929 г. Тимофей Григорьевич Грицай, исследуя лабиринты, где когда-то гонял бандюков, антисоветчиков и прочую контру, споткнулся в одной из пещер (под домом № 29 по улице Картамышевской) об огромную костомаху. Позднее эксперты выяснили, что эта штуковина не подходит по размеру ни Советскому человеку, ни белогвардейцу, ни другим приспешникам империалистических хищников. Академики сошлись на мнении, что это лопатка ископаемого верблюда. Здесь же, неподалёку было найдено и 20 кг его окаменевших плевков. До сих пор научные круги Одесщины не могут прийти к единому мнению, в кого же метил своей смертоносной слюной древний корабль пустыни.
Кроме запчастей верблюда, в пещерке оказалась уйма всяких интересных и совсем не страшных скелетов: носорог, мастодонт, зебра, а так же слоны, буйволы, медведи, антилопы, разнообразные птицы и прочие грызуны. Всего около 50 видов представителей дореволюционной фауны, которые не дожили до победы Социалистической Революции всего несколько миллионов лет.
Сперва, конечно, останки валялись не пойми как, хаотично, и учёные испытывали некоторые трудности при формировании костяков. Но потом, ничего: приноровились, набили руку, и с закрытыми глазами могли за 30 секунд на заказ собрать какой угодно скелетец.
В 1963 г. в пещере разместили филиал палеонтологического музея Одесского Государственного Университета.
Два года спустя была создана комсомольско-молодёжная организация «Поиск», задачами которой было изучение событий войны и революции, связанных с катакомбами, обнаружение мест базирования партизанских отрядов и групп, относящихся к этим периодам, а так же поиск реликвий тех времён. Вскоре сфера интересов "Поиска" расширилась и включила в себя работы по разведке катакомб, их картированию; сбор сведений по техническому состоянию выработок и местонахождению входов в катакомбы.
На базе найденных вещдоков впоследствии была развёрнута экспозиция музея партизанской славы в селе Нерубайском. Этот подземный музей, кстати, является макетом партизанского лагеря.
«Поиском» была собрана информация о 745 входах в каменоломни, и это не считая вторичные пути проникновения (через колодцы, мины, дренажные тоннели, канализацию). Во время румынской оккупации было взорвано и замуровано около 400 входов.
С входами более-менее понятно. Но взыскательный читатель вправе задать вопрос: “Уважаемый, а как обстоят дела с выходами”? Предвидя такую каверзу, я решил начать собственное журналистское расследование, черт меня подери!
Созвонившись с руководителем спелеоклуба «Мория» Денисом Анатольевичем Полищуком, я попросил о встрече.
- Нет проблем, - доброжелательно откликнулся на мою просьбу Денис, - встречаемся в эту субботу в Холодной балке. Там и спустимся.
Джанджахарья Мория!
Прибыв на место, я устроил Денису небольшой блиц:
- Откуда такое название – Мория?
- Так назывался подземный город во «Властелине колец» Толкиена.
- А Ваша Мория давно существует?
- Официально - с 2007 года. Хотя свою деятельность мы начали в 1997 году как любительская спелеокоманда, были секциями при других турклубах. Организовали команду люди, открывшие в Карачаево-Черкессии пещеру, которую тоже назвали “Мория”. На тот момент она входила в десятку самых глубоких в России.
- Сколько человек у Вас в команде?
- Официальных заявлений – 15, но людей, которые постоянно принимают участие в наших экспедициях, около тридцати.
- Где в Одессе и области расположены катакомбы?
- Основные выработки находятся в Кривой балке, Нерубайском, Усатово, Холодной балке и дальше – на север. В городе самый большой массив тянется вдоль проспекта Шевченко, Французского бульвара от ул. Белинского вплоть до “Аркадии”.
- Это всё – разные системы?
- Нет. Некоторые из них – едины. Например, Нерубайское и Усатово; очень большой район (сейчас практически затопленный) простирается от Кривой балки примерно до автовокзала, где в основном во время Великой Отечественной Войны были партизанские стоянки. Всё это – один массив.
- Часто приходится искать заблудившихся катакомболазов?
- Не так, чтобы очень часто. За этот год, например, было два случая.
- Чем отличается спелеолог от диггера?
- Многие путают спелеологию со спелестологией и диггерством. Спелеология занимается изучением пещер — подземных полостей естественного происхождения. Изучением каменоломен, шахт и прочих подземных объектов рукотворного происхождения занимаются люди, в последнее время называющие себя спелестологами; в подземные городские сооружения, в частности в канализацию, ходят так называемые диггеры. Мы занимаемся именно спелеологией. В нашем понимании спелеология также и спорт, цель которого — поиск и прохождение пещер различной сложности.
Впрочем, катакомбы - это, скорее, подготовка к основным нашим экспедициям и походам. Это и западная Украина с её горизонтальными пещерами, и Крым. Сейчас на одном из плато Крыма мы под эгидой украинской спелеоассоциации занимаемся поиском полостей в определённом квадрате. Все найденные пещеры привязываются к GPS координатам, производится их топосъёмка, описание и перспективность дальнейшего исследования.
Украинским спелеологам, кстати, принадлежит рекорд мира по глубине. Это пещера в Абхазии, имеющая протяжённость 13 км., и глубину 2191 м.
На этой оптимистической ноте начался нешуточный дождь, и мы поспешили по склону прямо к чёрной маленькой норе, оказавшейся входом в подземелье.
Судя по датам на стенах – этот участок разрабатывался с конца Х1Х по начало ХХ века.
Ширина штреков - около трёх метров; центральная штольня – вообще бульвар. Высота – около 2,5 м. В “централке” чётко различима колея, набитая колёсами тележек, которыми доставляли на свежий воздух готовые каменюки. Потолок испещрён следами от буртовочного лома, или как там ещё называется инструмент, с помощью которого шахтёры отделяли от каменного монолита верхнюю часть глыбы.
Тут и там бесконечные коридоры щетинятся врубленными в стены на уровне плеч подставками для светильников. Кое-где сверху белёсой бахромой свисают корни деревьев. В одном месте я сфотографировал маленькую летучую мышку, кто знает, каким чудом приклеившуюся к потолку. Контуженная вспышкой, она разлепила левый глаз, и этот глаз словно бы сказал мне: «Что за чёрт?!»
И тут мне послышалось какое-то журчание. Я пошёл на звук и вскоре луч фонаря выхватил из тьмы впечатляющую горку, как бы это сказать, свеженьких каловых масс. Мой мозг сопоставил звуковую дорожку с видеорядом, проанализировал обонятельную составляющую и немедленно дал команду ногам: “Полный назад!”.
- Это выгребная яма, - успокоил меня Денис. – Над нами село.
В пещере есть несколько колодцев, заполненных водой. Колодец – громко сказано; на самом деле – это небольшое квадратное углубление в полу. Вода вполне питьевая, только сильно минерализованная и, как говорят знающие люди, после неё “сушняк” не хуже, чем после затяжной попойки.
Добытчики камня должны были где-то спать и есть. Я видел штук пять таких «ночлежек». Каменные столы, кладовки, лежанки с остатками перегнившей соломы.
Больше всего артефактов, если можно так сказать, жизнедеятельности горняков находят именно на таких стоянках. Обломки пил, зубила, ломы, другие трудноузнаваемые изъеденные ржавчиной инструменты и предметы быта; пуговицы, черепки глиняной посуды и осколки стеклянных колпаков керосиновых ламп. Спелеологи – молодцы: всё лежит в том виде, в котором найдено. Никто ничего не тащит домой на сувениры. Даже сундук с золотыми червонцами царской чеканки оставлен в неприкосновенности! Здесь же, за углом можно осмотреть знаменитую “янтарную комнату”, якобы пропавшую без вести во время войны. Приходи – любуйся.
Лингвистическое наследие каменоломен ещё ждёт своего исследователя. Вот некоторые из автографов: “Склад Сорочанского”, “Ярморка”, “Нашол воду Масютин”, “Туда не ходь”, “Кухня Супъ требуйте посный и румку вина”, “Я Гриша. У мене порвався чобит. Ось дывиться в чому я ходю” - последнее эссе сопровождено стилизованным рисунком человечка в одном сапоге.
Квест от Минотавра
Проведя ознакомительную экскурсию, Денис предложил нам поучаствовать в соревнованиях:
- Игра проводится раз в год с целью популяризации спелеологии среди молодёжи; а также для того, чтобы и нам – организаторам - было чем заняться между экспедициями. Соревнование включает в себя ориентирование в катакомбах по карте и решение логических задач для перехода к следующему этапу.
Командам раздаются одинаковые карты ограниченного участка катакомб. Карта выполнена в масштабе и сориентирована по сторонам света. На ней обозначено 18 Контрольных Пунктов (КП), каждый из которых имеет своё название. Игроки должны правильно разгадать пять данных ей простеньких загадок. Ответы логически связаны с названиями КП. Таким образом, участники узнают, через какие КП будет пролегать их маршрут. Номер же финишного КП равен сумме пяти номеров предыдущих пунктов.
Да, ещё одна маленькая деталь: участники не знают, где на карте находится место старта. Так что для успешного выполнения задания необходимо “привязаться к карте”. И ещё: карта имеет незначительные, умышленно допущенные неточности. Например: на схеме обозначен проход, а на самом деле там маленький такой, безобидный тупичок. Согласитесь – так гораздо интереснее. На всё про всё – два часа.
Я приехал в Холодную балку с товарищем – Сашей. С ним мы и сколотили крепкую команду из двух лопухов, никогда не бывавших ниже первого этажа.
Организаторы решили усилить нашу импровизированную труппу ещё одним человеком - симпатичной девушкой Инной. Мы познакомились, получили карту, загадки и время пошло.
Обещанные “простенькие загадки” оказались чудовищными головоломками. Пять или десять минут ушло на лихорадочное их отгадывание – и вот они, наши пять КП на карте; Саша обвёл их красивыми кружочками. Побежали! Стоп! Куда бежать?! Где КП – понятно, а где мы в свете, так сказать, этой карты – не совсем.
- Надо привязаться к карте, - глубокомысленно сказал я и внутренне загордился своей находчивостью.
Мы с Сашей, как ошпаренные, заметались по ближайшим забоям, выхватывая друг у друга карту и беспорядочно сверкая фонариками во все стороны. Сволочная карта никак не привязывалась; а время шло. И эти два факта в сумме здорово раздражали.
Единственным здравомыслящим человеком в нашей бригаде оказалась Инна. Пока мы с Сашей бесновались неподалёку, она спокойно сходила на старт, взяла ещё одну копию карты, и принялась изучать её. Инна немного понаблюдала за нашей бестолковой вознёй, а затем намекнула, что:
а) здесь недалеко, за углом, ею обнаружен один из КП. Правда, пока неизвестно – какой.
б) не мешало бы бегло взглянуть на компас, одолженный мне Денисом.
Таким образом Инна в течение трёх минут привязала карту и нас вместе с ней к местности; и мы весёлою гурьбою двинулись в путь – к ближайшему КП.
Дальше – дело техники: второй поворот направо, третий налево и т. д. Уходя со своего четвёртого КП, мы столкнулись с другой группой, члены которой воззвали к нашему милосердию:
- Помогите сориентироваться! Мы только третий раз под землёй!!!
Нечеловеческим усилием воли я поборол в себе искушение указать противоположный конец района.
И вот, пятый КП найден, и я вызвался подсчитать сумму из пяти однозначных слагаемых, два из которых – я точно помню – были “0”. Некоторое время я беззвучно шевелил губами, производя в уме немыслимые арифметические кульбиты. Когда я, наконец, озвучил искомое числительное, то просто спиной почувствовал, как Инна и Саша где-то глубоко внутри себя зааплодировали мне своими невидимыми ладошками. Мы отправились к месту старта, где сдали карту с таблицей и загадки, и в ответ услышали:
- Ваше зачётное время – 50 минут. Пока что вы лидируете. Молодцы!
Ещё бы – не молодцы: стартовали-то мы первыми.
Через десять минут подтянулись три матёрых спелеолога – вторая команда. Зачётное время – то же, что и у нас. Нам полегчало.
Затем прибежали две разгорячённые девушки в сексуальных касках и взволнованно спросили:
- А у нас все номера “4”. Такое может быть?
- Всякое бывает в этой жизни, - философски заметил Денис. – Но ваш случай – исключительный. Ибо сумма ваших чисел даёт результат – 20. Из 18 возможных КП.
Девочки молча убежали в темноту.
Вернулась ещё одна команда с КП “Морская” – тупика, залитого примерно по щиколотку прозрачной, как слеза, водой отнюдь не из геотермального источника. Чтобы добраться до колбы, один из участников сделал три смелых шага по этой бодрящей водичке, за что – низкий от него поклон и сердечное “спасибо” организаторам.
Вскоре нам наскучило тусоваться на старте, и мы решили отправиться на “Базу”. Инну мы взяли с собой – пусть покажет дорогу. “Базой” оказалась довольно большая выработка, посреди которой стоял длинный каменный стол, окружённый не менее длинными и не менее каменными лавками.
Нас встречали товарищи: Громыко, Андропов, Шеварнадзе, Суслов, Горбачёв и другие официальные лица. Шучу, конечно! На “Базе” нас никто не встречал. Там просто сидели три уставших мужика, и пили коньячный спирт. Мы поздоровались и сели рядом.
Мы сытно пообедали быстрорастворимым пюре a-la catacombe и успели побродить по закоулкам пещеры до того, как пришли организаторы и огласили турнирную таблицу. Первое место в ней заняла команда “Шаг”. Они прошагали маршрут за 41 минуту. Или просто дали Денису взятку. Батарейками. Или свечками. Ароматизированными. Или карбидом кальция. (Кто не знает: наряду с электрическими фонарями, спелеологи используют ацетиленовые). Команда “Харе Кришна” - наш дружный, спаянный преодолёнными трудностями коллектив - обнаружилась уже на четвёртой строчке хит-парада. Оказалось, что мы неправильно расшифровали одну шараду, и судьи с лёгким сердцем припаяли нам за это полчаса штрафного времени. Могли бы вообще навсегда оставить в катакомбах. Одно радует: четвёртое место всё-таки ближе к началу, чем к концу (всего команд было восемь).
Когда мы вышли на поверхность, дождь уже закончился, и солнышко искренне порадовало тёплым закатным спектром.
