B.A.S.E. БЕЗУМСТВО ХРАБРЫХ…

B.A.S.E.-jump – прыжок с парашютом с неподвижных объектов (зданий, антенн, мостов, скал). В определении всё просто, в жизни – иначе. В отличие от обычных прыжков с самолётов запасного парашюта здесь нет, да и во многих случаях просто не хватит времени его открыть, ведь речь идёт о небольших высотах...

Поэтому скептики хором кричат: «Бейс – клуб самоубийц». И они уверены, что у тех, кто прыгает бейс, дальние родственные связи с отрядами камикадзе. Конечно, если сравнивать с кружком вышивания крестиком, прыжки со зданий и мостов, действительно, кажутся более чем необычным времяпровождением. Повышенный риск для жизни, скажете? Не станем отрицать, но риск, всё же – понятие относительное. Бейс нельзя поместить в рамки, объяснить, одобрить или критиковать, его просто можно попытаться принять таким, какой он есть.

Всё начиналось с B.A.S.E.

А ведь первые прыжки с парашютом можно смело отнести к категории BASE-jumping, так как техники, способной поднять человека в воздух, тогда не было. Вот и приходилось изобретателям-энтузиастам помимо работы над конструированием парашюта ещё и подыскивать объекты, пригодные для прыжков.

В отличие от Леонардо да Винчи, который только рисовал парашюты, Фаусто Веранцио – отчаянный итальянец-техник – совершил вполне реальный прыжок с башни в Венеции в конце XVI века. Дебют удался. Спустя время, Фаусто издаёт книгу Machinae Nova, в которой можно найти рисунок homo volans (человека летающего), спускающегося на парашюте с городской башни.

Но совсем другое дело, когда к прыжку подталкивают обстоятельства. Один заключённый, француз, в начале XVII века, наверное, даже и не мечтал о полётах. Вероятно, ему когда-то попадалось на глаза техническое описание парашюта, и, соорудив подобную конструкцию а-ля Лео да Винчи, он благополучно бежал из тюрьмы. Это событие натолкнуло другого изобретателя, профессора Фонтанжа, на мысль: испытать именно на заключённом свой «летающий плащ» (который более походил на прототип костюма «крыло», чем на парашют). Тюремщики, не сомневающиеся в провале операции «летающий плащ», пообещали даровать свободу тому заключённому, кто решится испытать изобретение Фонтанжа. Нашёлся лишь один смельчак, согласившийся стать подопытным кроликом. Им был приговорённый к смертной казни Жан Думье.

Какие только мрачные мысли не лезли в голову Думье тёплым туманным весенним утром, когда он увидел то, с чем ему предстоит прыгнуть. Балахон из тяжелой грубой ткани, который ему приготовил сумасшедший профессор, явно не вселял надежду выжить. Содрогаясь от озноба, Думье поднялся на крышу. Поток мрачных мыслей на краю Оружейной башни прекратил резкий толчок… К счастью, Жан, несмотря на страх, не забыл широко расставить руки. Вокруг парапета с нетерпением летало вороньё в ожидании добычи. То, что Думье правильно отделился, не имея опыта прыжков с летательных аппаратов, было действительно чудом. Более того, он ещё и благополучно приземлился, получив одновременно и свободу, и денежное вознаграждение.

Что же касается самой истории прыжков со зданий и скал, то можно, конечно, очень долго спорить, чью голову увенчать лавровым венком первого BASE-джампера, но не нужно. Скорее всего, нашими предками было сделано гораздо больше подобных прыжков, чем нам известно. Например, ещё в X – XII веках в Китае акробаты использовали специальные зонтики для прыжков с возвышенных объектов. Может, и египетская цивилизация внесла бы свой вклад в развитие BASE-движения, если бы пирамиды были другой формы. Что касается «отечественного вклада», напомню: первый ранцевый парашют создал в 1911 году Г.Е. Котельников, а испытал изобретение студент Петербургской консерватории В. Оссовский. И это тоже был BASE: первый прыжок с ранцевым парашютом был осуществлён с 50-метрового моста.

 

О папе БЕЙСА

Этот неофициальный титул отца современного BASE-джампинга заслуженно присвоен американцу Карлу Бенишу. Вдохновителями «папы» стали его соотечественники. Ещё в середине 60-х прошлого века двое смельчаков рискнули потягаться со скалой Эль-Капитан в Йосемитском национальном парке США. Последствия были трагичными. Парашюты раскрылись, но благополучного приземления не последовало. Видимо, неправильно были учтены технические особенности системы, погодные условия, точка отделения (экзит) – всё это в совокупности привело к смерти обоих экстремалов.

Опытный парашютист Карл Бениш после этого случая всерьёз задумался о возможности удачного приземления при прыжках с высотных объектов. Во второй половине 1970-х он произвёл ряд математических расчётов, в которых доказал, что прыжок с неподвижного объекта возможен при достаточно быстром раскрытии парашюта. Оставалось самое сложное: доказать это на практике. Бениш собирает команду единомышленников, проводит многочисленные тренировки. И 8 августа 1978 г. Эль-Капитан таки был покорён четырьмя бейсерами под руководством Бениша после многочисленных восхождений и изучения поведения воздушных потоков возле вершины.

Само название «B.A.S.E.» кстати, тоже было придумано Карлом. Это аббревиатура: Building – здание, Antenna – антенна, Span – опора моста, Earth – земля (скалы). Бениш также ввёл всемирную классификацию бейсеров по номерам. Чтобы получить такой номер, необходимо совершить прыжки с четырёх объектов соответственно: здание, антенна, мост и скала. Если прыгнуть со всего вышеперечисленного ночью, то присваивается «ночной номер». У самого Бениша был номер B.A.S.E. № 4. У его жены и сподвижницы, Джины Бениш, – B.A.S.E. № 3. В 1984 году B.A.S.E. № 4 погиб, разбился при прыжке со скалы в Норвегии…

 

X-files

Речь идёт не о паранормальных явлениях, а о самом-самом сокровенном – бейс-объектах, которые тщательно охраняются. Однако для того, чтобы получить допуск к секретным архивам, совсем не обязательно быть агентом Скалли или Малдером. Ещё раз напомню: прыгнув несколько раз с одного и того же объекта, ты ещё бейсер-полукровка. Чтобы тебя зачислили в ряды бейсеров и присвоили номер в мировой бейс-квалификации, нужно прыгнуть со всех четырёх видов объектов. А бейс-объектов, при всём разнообразии нашей фантазии, на самом деле, не так уж много. Где-то неудобная площадка для приземления, где-то власти запрещают (потом бегай всю жизнь от полиции). А где-то очень пригодятся хакерские навыки при борьбе с сигнализацией.

Со ЗДАНИЯми, казалось бы, всё просто: выбрал самый высокий небоскрёб, руки в ноги – и вперёд, за орденами. Как бы не так. Для начала нужно хотя бы попытаться войти в здание для того, чтобы подняться на крышу. Как правило, такие небоскрёбы являются бизнес-центрами с усиленной охраной: просто так не пройдёшь. Здесь нужен план, мистер Фикс. И необходимо не только тщательно продумать способы попадания на крышу, но и пути отхода, чтобы не попасть под метлу разъярённого дедушки-дворника при приземлении (это в лучшем случае). В своё время отличились умельцы, совершив прыжок внутри лондонского собора святого Павла. А русские экстремалы как-то умудрились прыгнуть из окон библиотеки МГУ. После подобных случаев охрана зданий значительно ужесточается.

С АНТЕННАми немного проще. Как правило, такие сооружения находятся за городом, да и площадки приземления обычно поудобнее. Главное, чтобы собаки приняли за своего, а охранник решил, что у него видения от изобилия спирта в крови.

Наверное, все видели, как Вин Дизель в «ХХХ» лихо спрыгивает с МОСТика (точнее, с машины, которая поначалу падает вместе с ним), показывая «плохим парням», как надо жить. А вот ХХХ – 2, он же Айс Кьюб, вообще решил быть круче всех и прыгнуть с не меньшего по высоте моста без парашюта, но с гранатой. Заметьте, и чужую феррари Айс при этом не угробил. На самом деле, если не пытаться переплюнуть «иксов» (вернее, их дублёров), то прыгнуть с мостика можно тихо и аккуратно.

ЗЕМЛЯ богата природными бейс-ресурсами: и 200-метровые пещеры, и скалы самые разнообразные, в общем, чего душа желает. Больше высоты, больше полёта, больше удовольствия, но и времени, чтобы взобраться на скалу, требуется больше. Тут и альпинистские навыки, и горный туризм будут кстати.

Тема бейса на природе неразрывно связана с полётами в костюме-крыле (вингсьют).

Сохраняя самые важные элементы B.A.S.E., эти костюмы постепенно становятся отдельным видом спорта, заменяя падение самой чистой формой полёта, доступной человеку на сегодняшний день. Возможности, которые вингсьюты открывают в горах, сводят с ума всё большее число бэйсеров. Сегодня это направление находится примерно там же, где бейс был 20 лет назад, так что пространство для развития почти безгранично.

В целом же, можно выделить следующие качества и способности, необходимые настоящему бейсеру: опыт в дневном и ночном ориентировании, навык работы с GPRS, хорошее знание географии, картографии, опыт в точности приземления, свободное владение компьютером, умение вести переговоры. Приветствуются также познания в области электроники, альпинистские навыки, знание английского. Желательно любить животных, особенно собак.

 

Этика B.A.S.E.

Если вы думаете, что в мире B.A.S.E. творится полный беспредел, то это далеко не так. Конечно же, в рядах бейсеров (как и в любом другом виде экстрима) хватает своих сумасшедших экземпляров, которые думают, что если у кошки 9 жизней, то у человека – и того больше. Однако адекватный джампер прекрасно понимает: самоуверенность, переоценка собственных возможностей может стоить очень дорого. К сожалению, мы не бессмертные горцы. Не следует сразу «кидаться в бой» на самые сложные объекты – это одно из основных правил этики B.A.S.E. Лучше начинать с простых, совершенствоваться, отрабатывать необходимые навыки, обязательно с инструктором или с товарищем, у которого достаточно приличный опыт в бейсе. Не существует экспресс-методов обучения прыжкам с неподвижных объектов. Перед тем, как начать бейс-джампинг, настоятельно рекомендуется иметь хотя бы 150–200 прыжков с опознанных летающих объектов. Есть, конечно, люди, которые пришли в бейс, ни разу не прыгнув с самолёта. Но это редкие исключения, и многие из таких исключений занимались профессионально другими видами спорта (фристайл, гимнастика, прыжки в воду и т.д.). Кроме того далеко не все опытные бейсеры возьмутся обучать желающего без предшествующего необходимого количества прыжков с парашютом. Ведь проблема может возникнуть не только при отделении, но и в навыках пилотирования куполом. Не стоит испытывать судьбу и создавать негативный имидж бейс-джампингу. Он и так страдает от чрезмерной критики в свой адрес именно благодаря непрофессионализму и неподготовленности отдельных индивидов.

Ещё одно правило из бейс-этики: совсем не обязательно собирать толпы зевак у подножья небоскрёба, точно так же, как полчища папарацци и ряды голубеньких машинок с мигалками. Даже в случае удачного приземления на головы благодарных зрителей объект будет навсегда потерян для других. А бейсера ждёт приятная беседа в участке. Устраивать шоу вовсе не желательно, даже толпу друзей внизу собирать не рекомендуется. Если нравится привлекать массовое внимание, тогда прямая дорога в цирк, а не в бейс. Нужно всё делать с умом, тихо, незаметно, заранее продумав план отступления. Именно по причине обнародования объектов многие из них стали более тщательно охраняться или же официально закрыты для бейсеров. «Палить» объект эгоистично по отношению к собственным товарищам. Лишить их ещё одного экзита, которых и так немного, совсем небейсэтично.

Кстати, к объекту вообще нужно относиться аккуратно: пришёл – прыгнул – ушёл. И только ветер знает… Так как одна из основных причин, почему B.A.S.E. запрещён во многих странах, – это незаконное проникновение в частную собственность и мелкое хулиганство. Хотя, трудно представить ситуацию, когда ты подходишь к охраннику и вежливо спрашиваешь: «Не разрешите ли прыгнуть с этого небоскрёба?», а он не менее вежливо отвечает: «Пожалуйста, прыгайте сколько душе угодно, я вам ещё и спецпропуск выпишу».

Не бросай товарища в беде – ещё одно негласное правило. Тут дело не столько в морали, сколько в том, что часто вовремя оказанная первая помощь предотвращает более неблагоприятные последствия. Если даже бейсер идёт один в ночь, тет-а-тет с объектом, всё равно товарищи в курсе дела и готовы прийти на помощь по первому же сигналу СОС. Бросаться в крайность и изображать волка-одиночку не стоит в целях собственной же безопасности. Взаимопомощь и взаимовыручка тут актуальны, как нигде. Хотя есть исключение и из этого правила – «пакт», но о нём чуть позже.

 

Фемида не дремлет…

Бейс-джампинг совсем не приветствуется во многих странах, а на его родине, в США, за бейсерами помимо полиции охотятся ещё и отряды рейнджеров (хорошо, что хоть не во всех штатах). Напоминает игру «казаки-разбойники», только по-взрослому. Вот вам и демократия, и свобода выбора в одном лице: бейс сделали аутсайдером. Хотя ситуация здесь неоднозначна. То есть, бейс-прыжки сами по себе легальны, а вот «проникновение в частную собственность» является нарушением закона со всеми вытекающими. Конечно, владельцев небоскрёбов и других зданий и сооружений понять можно. Ведь даже если ущерб объекту не будет нанесён, есть риск получить на голову нежданных гостей к ужину в виде репортёров, полиции, не говоря уже о худшем варианте в случае неудавшегося прыжка. Охранники же данных сооружений, ко всему прочему, рискуют остаться без куска хлеба, так что их «любовь» к бейсерам вполне объяснима.

Нет покоя аутсайдерам и на природе. В США, например, много подходящих для прыжков скал находятся на территории национальных парков, заповедников и особо опасных мест, поэтому и прыгать с них запрещено. Хотя есть и приятные исключения, такие, как праздник моста в штате Западная Вирджиния. Вот только он проводится всего лишь раз в году.

В тех странах, где блюстители закона беспощадно преследуют бейсеров, этика о взаимовыручке меняется на «пакт». «Пакт» – это условия, которые обговариваются участниками бейс-джампинга изначально. Все понимают, что в случае травмы (если не хуже) кого-то одного из группы, аресты ждут всех оставшихся. А ставить под угрозу многолетнюю карьеру вместе с куском хлеба, положением в обществе, не говоря уже о свободе, никому не хочется. В случае чрезвычайного происшествия с одним из членов группы условия «пакта» могут быть такие:

– все уходят;

– все остаются;

– один остаётся – остальные уходят.

В случае с Сьюзан Отли, которая столкнулась со стеной на скале Эль-Капитан и погибла, действовал пакт «все уходят». Но один из джамперов вышел из пакта. Именно он и привёл спасателей к месту происшествия. Без его помощи группа бы не нашла тело. За достойный поступок бейсер был вознаграждён трёхдневным заключением. Он отказался назвать имена других, участвовавших в прыжках, его обвинили в убийстве, конфисковали автомобиль. В конце концов история эта закончилась для него благополучно, однако, ясное дело, человек перенёс не самые приятные моменты в своей жизни.

Собственно, из-за «пакта» в некоторых странах существует мнение, будто бейсеры бросают своих друзей. Хотя, по сути, эти суровые правила «пакта» продиктованы суровым отношением к бейсерам со стороны властей.

Но есть страны, в которых проводятся бейс-фестивали, одобренные властями и раскручиваемые масс-медиа. Из бейса делаю шоу. Тут совсем другая картина – зелёная дорога всем участникам фестиваля.

 

Спорт – не спорт, а зачем?..

Пока длятся споры о признании или непризнании B.A.S.E. спортом, настоящие активисты не дремлют, а организовывают чемпионаты мира. Так, в августе 2001 в Куала-Лампур (Малайзия) прошёл первый в истории чемпионат мира по бэйс-джампингу с участием около 50 спортсменов из 16 стран, в том числе и из России. Участники совершали прыжки на точность и элементы BASE-акробатики, прыгая с небоскрёбов Petronas Twin Towers и телебашни KL Tower. Чемпионом стал американец Джонни Уинклкоттер. Всё было очень чётко организовано, регламентировано время прибытия на небоскрёб (до начала рабочего дня, чтобы не мешать служащим), время начала прыжков. С телебашни KL Tower совершались акробатические прыжки. В отличие от небоскрёба, башня вверху толще, чем внизу, поэтому можно было относительно безопасно экспериментировать со своим телом в свободном падении, выполняя сальто и пируэты. Чемпионат повторили и в 2002 году.

Всё это хорошо, но напрашивается вполне логичный вопрос: зачем пытаться сделать из B.A.S.E. спорт? В чём, собственно, соревнование? В точности? Для этого существует классический парашютизм. В акробатике? Для этого тоже есть более подходящие виды спорта. Сама идея соревнований кажется не совсем уместной, если ты понял суть B.A.S.E. Ведь суть вовсе не в спортивном интересе...

В среде бейсеров есть такая расхожая фраза: «Ты не готов прыгать бейс, если не готов умереть в бейс». Воспринимать буквально сказанное всё же не стоит. B.A.S.E.-jumping не пособие для самоубийц. И вовсе не значит, что нужно быть готовым распрощаться с этим бренным миром во имя прыжка. Просто нужно хорошо отдавать себе отчёт в том, что прыжок может иметь наихудшие последствия. Но, наверное, именно балансируя между «сейчас» и «никогда», можно лучше всего почувствовать и оценить жизнь. Один прыжок, один парашют, один шанс. Поэтому подготовка к прыжку проходит достаточно долго и основательно: никакой спонтанности, неуверенности, всё продумано, точно. На укладку бейс-системы отводится гораздо больше времени, чем на укладку парашютной. Парашют для бейс сконструирован так, чтобы обеспечить быстрое и не сильно жёсткое раскрытие, раскрытие строго по направлению (чтобы избежать встречи с объектом), устойчивость купола (для этого используются семисекционники), возможность купола работать на точность (так как площадка приземления ограничена). Ещё желательно, чтобы бейс-система была не сильно тяжёлой по вполне понятным причинам.

Главная опасность бейса – близость объекта. Тут необходимо верно оценить тип и индивидуальные особенности сооружения, силу и направление ветра, предварительно внимательно осмотреть и изучить площадку и учесть ещё целый ряд нюансов. И обязательно: при наличии любых малейших сомнений относительно прыжка – отбой. Над суевериями, предчувствиями здесь не смеются, а наоборот – относятся с пониманием. Fatality list, то есть список погибших, медленно подбирается к цифре 100. Мрачная реальность – веский аргумент против спонтанности, неуверенности и легкомыслия. Поэтому лучше сто раз подумать прежде, чем решиться на ответственный шаг с края.

 

Отдельную благодарность за помощь в написании статьи выражаем Юрию Кузнецову и «Русскому экстремальному проекту».

 

Комментарии

Валерий Розов

Альпинист, мастер спорта, неоднократный победитель и призёр Чемпионатов России по альпинизму. ЗМС по парашютному спорту, чемпион X-Games, победитель Кубка Мира и Чемпионата Европы по скайсёрфингу, старший тренер сборной России по артистическим видам парашютного спорта. Руководитель «Русского экстремального проекта» (РЭП).

Мы приходим с солидным багажом удачи и пустым – опыта. Трюк состоит в том, чтобы пополнить запас опыта прежде, чем истощится удача.

Считаю, что BASE не та дисциплина, которую можно поместить в рамки спорта. Все чемпионаты больше похожи на попытки отдельных людей просто контролировать это направление. Не пытаюсь критиковать соревнования, так как сам в них участвовал. Но мне кажется: эта идея не совсем правильная. BASE-фестивали мне нравятся больше.

Одним из основных направлений «Русского экстремального проекта» есть BASE-climing . Это сочетание технически сложного альпинизма и парашютизма. Поскольку до парашютного спорта я профессионально занимался альпинизмом, возникло естественное желание объединить эти два направления. Перед прыжком ты эту же стену проходишь как альпинист, а не ходишь в обход простыми путями, как обычно делают бейсеры. Имеются в виду, конечно, большие горы, с протяжённостью технически сложной части от 1000 м и выше.

 

Юрий Кузнецов (гуру российского бейса)

Прыгает с 1994 г., более 1000 бейс-прыжков со 147 объектов в 16 странах.

Я не проходил никаких специальных программ обучения – в то время их просто не было. Вместо этого разыскал всю возможную информацию, пообщался со всеми, кого смог найти в сети и лично – и начал прыгать. С одной стороны, это научило меня думать и принимать самостоятельные решения в любой ситуации, что очень пригодилось впоследствии. С другой стороны, некоторые из этих решений поначалу были не самыми оптимальными.

На сегодняшний день BASE на просторах СНГ – неконтролируемый ядерный взрыв. Пару лет назад была достигнута критическая масса – и понеслось.

BASE-jumping действует на мозг как сильнейший психоделик. Сотый BASE-прыг вызывает такие же ощущения, как первый прыжок с самолёта. К прыжкам с ЛА привыкаешь, страх быстро пропадает. А BASE вызывает подсознательный, животный ужас независимо от количества прыжков. Hочной прыжок с антенны превосходит по силе воздействия на мозг любую ситуацию или наркотик, мною испытанные. BASE заставляет контролировать ненормально высокие уровни страха и эмоций, рационально мыслить в условиях жесточайшего стресса и получать от всего этого удовольствие. BASE действует как фильтр – стоя на краю, необыкновенно ясно разделяешь важные для тебя в этой жизни вещи и шелуху. BASE – это о том, что происходит в голове. То, что снаружи – вторично.

 

 

Лика Борзова

Около 300 бейс-прыжков.

Есть причины, по которым я начала этим заниматься. И есть причины, по которым это продолжает быть интересным для меня. Это некий образ жизни, мышления, то, чем занимаются мои друзья, которых я люблю и уважаю. После первого прыжка я почувствовала только то, что мне очень нравится всё происходящее. Мир вокруг, моя жизнь, люди, которые мне встречаются. Кроме того обнаружилось что-то новое во мне самой. Состояние сознания в тот момент было настолько необычным, что захотелось его распробовать. Сделать это ещё раз.

Каждый прыжок неповторим. Отношение к ним меняется постоянно. Каждый раз прыгаешь с разным настроением: другой объект, другие условия, другая компания. Я помню почти все свои прыжки. Какие-то – в мельчайших подробностях, а о других осталось лишь общее воспоминание «было здорово!».

В мире есть достаточное количество очень опытных бейсеров женского пола. В основном, в Штатах. Я лично знаю пару десятков. Среди них и те, кто летает в вингсьютах, и те, кто крутит акробатику, и те, кто работает в компаниях-производителях снаряжения. Возрастные рамки очень широкие – от 20 до 40+ лет.

 

Мартин Россен – испытатель парашютной и BASE техники

Около 1000 бейс-прыжков.

Дублёр прыжка с небоскрёба в фильме «Лара Крофт и колыбель жизни»

Что мне нравится в BASE – это визуальный эффект. Ощущать себя частью трёхмерного воздушного пространства. При прыжках с самолёта ты не можешь сопоставить ни с чем скорость полёта, один воздух вокруг. В горах – совершенно другие ощущения, ведь скорость можно сопоставить с землёй. Мне очень важно видеть, как я лечу и куда. Поэтому хочется летать близко к чему-либо.

Что же касается кинематографических секретов в «Ларе Крофт – 2», то съёмки прыжка с небоскрёба в вингсьюте заняли около 3-х недель. Мы сделали 49 прыжков. Один фрагмент полёта в фильме был разбит на 3 этапа: прыжок с небоскрёба, прыжки с вертолёта и приземление. Высота здания была около 400 м, но мы прыгали с 385, я думаю, что это один из самых высоких экзитов.

У нас был план прыжков с вертолёта с отмеченными зданиями, рядом с которыми мы должны были пройти. Китайский банк, например. На корабль мы приземлились только раз. Камер было очень много на судне и вокруг, так что одного раза оказалось достаточно. Палуба, на которую надо было приземляться, была длиной всего 7 м, а шириной – 5 м при том, что корабль двигался. Вода вокруг была не совсем чистая, так что купаться особо не хотелось. Это было действительно сложно и опасно.